I'm totally fuuuuucked!
Продолжение следует)))
четверг, 21 июля 2005
Комментарии
-
-
21.07.2005 в 23:01Гарри Поттер громко сопел. Он сидел на стуле рядом с окном у кровати в течение 4 часов, смотря на темную улицу, и в конце концов уснув, прислонившись к холодному стеклу; его очки съехали, а рот был широко открыт. Неясный дым от его дыхания оставался на окне, сверкая оранжевом свете уличного фонаря, и искусственный свет падал на его лицо, поэтому он выглядел, как призрак, под своими взъерошенными черными волосами.
Комната была усеяна разнообразными предметами и небольшим количеством мусора. Совиные перья, яблочные корки, обертки от конфет покрывали пол, и книги по волшебству лежали кое-как среди спутанных мантий на его кровати, и стопки газет лежали на его столе. Заголовок одной из них гласил:
Гарри Поттер: Избранный?
Слухи продолжают витать в воздухе о недавнем мистическом нарушении в Министерстве Магии, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть снова появился.
«Нам не разрешено говорить об этом, не спрашивайте меня», - сказал один взволнованный Стиратель Памяти, который отказался назвать себя, покидая вчера вечером Министерство Магии.
Тем не менее, проверенные источники в Министерстве доложили, что происшествие случилось в Холле Пророчеств.
Хотя представители Министерства до сих пор отклоняют подтверждение существование такого места, растущее число Волшебного сообщества верит, что Пожиратели Смерти сейчас в Азкабане за посягательство и попытки украсть пророчество. Происхождения этого пророчества неизвестно, хотя догадка очень даже обыкновенная – это имеет отношение к Гарри Поттеру, единственному человеку, выжившему после Смертельного Заклятия, который, как известно, был в ту ночь в Министерстве. Некоторые люди идут настолько далеко, что называют Гарри Поттера «Избранным», веря, что пророчество называет его, как единственного, кто может избавить нас от Того-Кого-Нельзя-Называть.
Точное местонахождение пророчества, если оно существует, неизвестно, хотя (продолжение на стр. 2, колонка 5)
Вторая газета лежала рядом с первой. У нее тоже был не самый лучший заголовок:
Скримжер сменил на посту Фаджа
Большая часть первой страницы была занята черно-белой фотографией мужчины с гривой, как у льва, из тонких волос и достаточно опустошенным лицом. Картинка двигалась – мужчина махал на потолок.
Руфус Скримжер, в прошлом Глава Отдела Мракоборцев в Департаменте Магического Правопорядка, сменил на посту Корнелиуса Фаджа, Министра Магии. Назначение было с энтузиазмом широко принято Волшебным сообществом, хотя слухи о расколе между новым Министром и Альбусом Дамблдором, вновь восстановленном в должности Руководителя Волшебников Визенгамота, прибыл через несколько часов в офис Скримжера.
Представители Скримжера допустили, что он встретился с Дамблдором, чтобы принять новую позицию в работе, но отклонили комментировать происходящее. Альбус Дамблдор известен… (продолжение на стр. 3, колонка 2).
Слева от этой газеты лежала другая, которая была согнута так, что история начиналась с того, что Министерство Магии несет ответственность за учеников школы Хогвартс.
Новый министр магии Руфус Скримжер говорил сегодня о новых жестких мерах, принятых Министерством для гарантии безопасности студентам, которые возвращаются в колу Чародейства и Волшебства Хогвартс этой осенью.
«По очевидным причинам Министерство не будет вдаваться в подробности об этих новых мерах предосторожности», - сказал премьер-министр, хотя кое-кто заявил, что эти меры включают в себя заклинания и чары, полный набор необходимых заклятий, и небольшое задание для Мракоборцев, готовых только для защиты Хогвартса.
Это успокаивает, тем более, если Министр встал на полную защиту студентов. Говорит миссис Августа Лонгботтом: «Мой внук, Невилл – хороший друг Гарри Поттера, который дрался с Пожирателями Смерти вместе с моим внуком в Министерстве в июне…»
Но история загораживалась совиной клеткой, стоявшей сверху. Внутри нее была белоснежная сова. Её янтарные глаза властно оглядывали комнату. Её голова периодически поворачивалась в сторону заснувшего хозяина. Пару раз она нетерпеливо клюнула, но Гарри спал глубоким сном ,чтобы слышать её.
Большой чемодан стоял посередине комнаты. Он был широко открыт; он как будто чего-то ожидал; он был почти пустым, за исключением нижнего белья, конфет, пустых чернильниц и сломанных перьев на самом дне. Рядом на полу лежала фиолетовая листовка со словами:
-
-
21.07.2005 в 23:01Министерство Магии
Защитите ваш дом и семью от темных сил
Волшебное Сообщество точно находится под угрозой организации, именуемой себя Пожиратели Смерти. Исследую нижеприведенную инструкцию, вы поможете себе защитить себя, свою семью и ваш дом от вторжения
1. Вам не следует покидать дом одному.
2. Вам следует быть особо осторожными в темное время суток. Если возможно, закончите все ваши дела до наступления темноты.
3. Убедитесь в безопасности своего дома, что ваша знает о чрезвычайных мерах, таких как Защитные и Разрушающие Заклинания, и на случай, если есть маленькие волшебники, - соответствующее для них аппарирование.
4. Обсудите меры безопасности со своими друзьями и семьей, чтобы суметь обнаружить Пожирателей Смерти, маскирующихся под других с помощью Оборотного Зелья.
5. Если вы чувствуете, что член вашей семьи, коллега, друг или сосед ведет себя странно, немедленно сообщите об этом Магической Группе Охраны Правопорядка. На них может быть наложено заклятие Империус (см. стр. 4).
6. Если вы заметили в населенном месте Черную Метку, НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ, а немедленно сообщите мракоборцу.
7. Неофициальное лицо предположило, что Пожиратели Смерти могут использовать заклятие Инфери (см. стр. 10). Если вы обнаружите этого, или что-то, непосредственно с этим связанное, немедленно свяжитесь с Министерство.
Гарри пробормотал что-то во сне, и его лицо съехало по окну на дюйм, его очки еще больше съехали, но он не проснулся. Будильник, который Гарри починил пару лет назад, громко тикал, показываю одну минуту 12-го. Позади свободной руки Гарри лежал кусок пергамента с тонким наклонным письмом. Гарри прочитал его много раз с того момента, как оно прибыло к нему 3 дня назад, и теперь спокойно лежало.
Дорогой Гарри,
Если для тебя будет удобным, я прибуду в дом номер 4 по Тисовой улице в пятницу в 11 вечера, чтобы препроводить тебя в Нору, куда ты был приглашен провести остаток своих летних каникул.
Если ты согласен, я буду рад, если ты поможешь мне в одном деле по пути в Нору. Я объясню потом ,когда тебя увижу.
Пришли мне ответ с этой совой. Надеюсь увидеть тебя в эту пятницу.
С уважением
Альбус Дамблдор.
Хотя он знал это наизусть, Гарри кидал короткие взгляды на это письмо каждую минуту, начиная с 7 часов, когда он первый раз сел перед окном в своей комнате, где открывался удачный вид на оба конца Тисовой улицы. Он знал, что это бесполезно перечитывать письмо Дамблдора; Гарри послал ему ответ «да» с совой, как просьбу, и всё, что он мог сейчас сделать – это ждать: либо Дамблдор приедет, либо нет.
Но Гарри еще не собрался. Это выглядело потрясающим, что он может избавится от Дурслей уже через 2 недели совместного с ними пребывания. Он не мог отделаться от чувства, что что-то не так – ответ на письмо Дамблдора мог затеряться. Дамблдору может что-нибудь помешать забрать его; письмо вообще могло быть не от Дамблдора, а быть шуткой. Гарри не хотелось собираться, потому что потом могло оказаться так, что ему пришлось бы распаковываться обратно. Единственное, что он смог упаковать, - это белоснежную сову, которая уже сидела в клетке.
Минутная стрелка на будильнике достигла цифры 12, и в этот момент уличные фонари погасли.
Гарри мгновенно проснулся, будто темнота как-то относилась к будильнику. Поспешно поправляя очки и отлепляя щеку от окна, он уткнулся носом в стекло, уставившись на тротуар. Высокая фигура в длинной, волнистой мантии шла по садовой тропинке.
Гарри вскочил, будто от электрического шока, перевернул свой стул, и принялся без разбора зашвыривать все вещи в чемодан. Когда он потянулся за мантиями, двумя книгами и пакетиком застежек, в дверь позвонили. На первом этаже дядя Вернон крикнул:
- Кто, черт подери, звонит в такое время?
Гарри замер с металлическим телескопом в одной руке и штанами в другой. Он совершенно забыл предупредить Дурслей, что Дамблдор может прийти. С чувством, близким к панике и одновременно к истерическом смеху, он перешагнул через чемодан и дернул дверь в комнату в тот момент, когда услышал глубокий голос:
- Здравствуйте. Вы, должно быть, мистер Дурсль. Я полагаю, Гарри сказал вам, что я приду за ним?
Гарри спустился вниз, перепрыгивая через 2 ступеньки, и круто затормозил внизу за несколько ступенек, благо быть подальше от руки дяди Вернона, насколько это возможно. На пороге стоял высокий человек в длинной серебристой бородой и волосами. Его очки-половинки были посажены на крючковатый нос, он был одет в длинный черный дорожный плащ и остроконечную шляпу. Вернон Дурсль, чьи усы были такие же пышные, как у Дамблдора, только черные, одетый в красно-коричневый халат, уставился на вновь прибывшего, не веря своим маленьким глазкам.
- Судя по вашему поразительному и недоверчивому взгляду, Гарри вас не предупредил, что я приду, - учтиво сказал Дамблдор. – Однако, готов сказать, что вы приняли меня тепло в своем доме. Неблагоразумно долго задерживаться на пороге в эти трудные времена.
Он переступил порог и закрыл дверь за собой.
- Много времени прошло с моего прошлого визита, - сказал Дамблдор, приблизившись своим крючковатым носом к дяде Вернону.
-
-
21.07.2005 в 23:01- О, добрый вечер, Гарри, - сказал Дамблдор, глядя на него поверх очков-половинок с самым довольным видом. – Прекрасно, прекрасно.
Эти слова вернули дядю Вернона к жизни. Было очевидно, что он забеспокоился, потому что человек, который может смотреть на Гарри и при этом говорить «прекрасно», был именно тем, с кем дядя Вернон никогда не будет говорить с глазу на глаз.
- Не хочу показаться грубым,.. – начал он, в тоне, где грубость сквозила в каждом звуке.
- … да, печально, случайная грубость встречается довольно часто, - серьезно закончил Дамблдор. – Лучше ничего не говорить, мой дорогой человек. А, а это должно быть Петунья.
Дверь в кухню открылась, и там стояла тетя Гарри, одетая в домашний халат поверх ночной сорочки и перчатки, в точности на полпути о ее ночного времени, когда пора спать, и кухни. Ее лошадиное лицо не выражало ничего, кроме шока.
- Альбус Дамблдор, - сказал Дамблдор, когда дядя Вернон потерпел поражение в попытке вставить свое веское слово. – Мы переписывались, конечно, - Гарри подумал, что это лишнее - напомнить тете Петунье, что он послал ей Взрывающееся письмо, но тетя Петунья не пожелала ответить. – И это должно быть ваш сын Дадли?
Дадли в это время выглядывал из гостиной комнаты, его большая, светлая голова поднималась из полосатой пижамы, выглядел он при этом странно безголовым; его рот открывался от изумления. Дамблдор подождал пару секунд, прикидывая, скажут ли Дурсли чего-нибудь, но в конце концов улыбнулся.
- Могу я полагать, что вы пригласите меня в свою гостиную?
Дадли отполз с пути, как только Дамблдор вошел. Гарри, все еще сжимая в руке телескоп и штаны, перепрыгнул последние ступени и последовал за Дамблдором, который сел в кресло около огня и оглядывался с любопытством. Он выглядел слегка нелепо в этом месте.
- Мы… мы не уезжаем, сэр? – тревожно спросил Гарри.
- Нет, точно уезжаем, но есть кое-что, что нам надо обсудить, - сказал Дамблдор. – И я предпочел бы сделать это сейчас. Мы будем злоупотреблять гостеприимством твоих дяди и тети еще некоторое время.
- Вы будете, да?
Вернон Дурсль зашел в комнату, за его плечом Петунья, Дадли крался за ними.
- Да, - просто ответил Дамблдор. – Буду.
Он достал волшебную палочку так быстро, что Гарри едва увидел ее; с обычным взмахом диван выдвинулся вперед, колени у троих Дурслей подогнулись и они упали на него. Еще один взмах палочки, и диван пришел в нормальное положение.
- Стоит устроиться поудобнее, - приветливо сказал Дамблдор.
Пока он убирал палочку, Гарри увидел, что одна его рука была почерневшей и сморщенной; она выглядела так, будто ее плоть сожгли.
- Сэр… что случилось с вашей?..
- Позже, Гарри, - сказал Дамблдор. – Пожалуйста, садись.
Гарри сел в другое кресло, не смотря на Дурслей, которые выглядели ошеломленными.
- Я допускаю, вы хотели предложить мне отдых, - сказал Дамблдор дяде Вернону, - но смею предположить, что сейчас эта оптимистическая мысль была бы просто глупой.
Третий взмах палочкой, и пыльная бутылку с пятью стаканами появилась в воздухе. Бутылка наклонилась и разлила хороший медового цвета напиток по всем стаканам, которые потом подплыли к каждому в комнате.
- Самый лучший дубовый мед мадам Розмерты, - сказал Дамблдор, поднимая свой стакан Гарри, который поймал свой и отпил небольшой глоток. Он никогда не пробовал ничего подобного раньше и мгновенно полюбил это. Дурсли обменялись быстрыми напуганными взглядами и пытались игнорировать свои стаканы, что было трудно, потому что они слегка толкали их по затылку. Гарри не смог избавиться от подозрения, что Дамблдор наслаждается собой.
- Что ж, Гарри, -сказал Дамблдор, поворачиваясь к нему, - появилась трудность, которую, я надеюсь, ты будешь рад разрешить для нас. Под нами я подразумеваю себя и Орден Феникса. Но для начала я должен сказать тебе, что завещание Сириуса было найдено неделю назад, в котором он оставил свой дом тебе.
На диване голова дяди Вернона повернулась, но Гарри не смотрел на него и не смог сказать ничего, кроме:
- О, хорошо.
- Это, в частности, довольно честно, - продолжал Дамблдор. – Ты добавил существенное количество золота на свой счет банке Гриннготс, и ты унаследовал все вещи от Сириуса. Слегка проблематичная часть наследства…
- Его крёстный отец мертв? – громко спросил дядя Верно с дивана. Дамблдор и Гарри обернулись. Стакан с настойкой теперь еще более настойчиво стучался о голову Вернона; он попытался отогнать его. – Он мертв? Его крестный?
- да, -сказал Дамблдор. Он не спросил Гарри, почему он не поделился этим с Дурслями. – Наша проблема, - продолжил он Гарри, когда не было намека на прерывание, - это то, что Сириус оставил тебе дом на площади Гриммо, 12.
- Оставил дом ему? – с жадностью сказал дядя Вернон, его маленькие глазки вращались, но никто не ответил.
-
-
21.07.2005 в 23:02- Это великодушно, - сказал Дамблдор, игнорируя ворчание дяди Вернона, который теперь сильнее отмахивался от стакана над своей головой. – Семья Блэков установила, что дом должен передаваться по прямой линии, следующему мужчине с фамилией Блэк. Сириус был последним в этой линии, как и его младший брат Регулус, умерший раньше, и оба были бездетными. Поэтому он хотел, чтобы ты наследовал его дом; тем не менее, возможно, что чары или заклятия были наложены на дом, что бы он не перешел полукровке.
Ясная картина визгливого и яростного портрета матери Сириуса, который висел в холле дома номер 12 на Площади Гриммо, вспыхнула в мозгу Гарри:
- Так оно и есть, - сказал Гарри.
- Вполне возможно, - ответил Дамблдор. – И если такие чары существуют, тогда владение домом перейдет к самой старшей из рода Сириуса, а точнее – его кузине, Беллатрикс Лестрэнж.
Не зная, что делает, Гарри вскочил на ноги; телескоп и штаны, лежавшие на коленях, покатились по полу.. Беллатрикс Лестрэнж, убийца Сириуса, унаследует его дом?
- Нет, - сказал он.
- Хорошо, очевидно, мы бы предпочли, чтобы они его не получила, - спокойно сказал Дамблдор. – Ситуация полна затруднений. Мы не знаем, останутся ли там наложенные нами чары. Возможно, что Беллатрикс может появится там в любую минуту. Очевидно, надо было выехать оттуда до этого.
- Но как вы узнаете, позволено ли мне владеть домом?
- К сожалению, -сказал Дамблдор, - это не так сложно.
Он поставил свой пустой стакан на стол рядом с креслом, но прежде, чем он смог что-либо сделать, дядя Вернон прокричал:
- Вы уберете это чертовы штуки от нас?
Гарри обернулся: все трое Дурслей загораживали головы руками от своих стаканов, которые подпрыгивали и потом снова опускались на их головах, их содержание разбрызгивалось повсюду.
- О, извините, - вежливо сказал Дамблдор и снова достал палочку. Все три стакана исчезли. – Но было бы вежливо, если бы выпили это.
Выглядело так, будто дядю Вернона распирало сказать кучу грубых вещей, но он только отклонился назад на подушки вместе с тетей Петуньей и Дадли и не сказал ничего, все еще смотря своими маленькими глазками на палочку Дамблдора.
- Ты видишь, - сказал Дамблдор, поворачиваясь обратно к Гарри, будто дядя Вернон не сказал ни слова. – Если ты действительно наследуешь дом, ты так же наследуешь…
Он в пятый раз взмахнул палочкой. Послышался громкий хлопок, и появился домовой эльф, с хоботом вместе носа, с гигантскими, как у летучий мыши, ушами и громадными, налитыми кровью глазами. Он упал на твердый ковер Дурслей, покрытый грязной в золе тряпкой. Тетя Петунья издала душераздирающий крик: ничто настолько грязное никогда не находилось в ее доме. Дадли поднял свои большие, голые, розовые ноги с пола и сел так, что они доставали ему почти до головы, будто это существо прыгнуть выше его пижамных штанов. Дядя Вернон промычал:
- Что это за чертовщина?
- Кикимер, - заключил Дамблдор.
- Кикимер не будет, Кикимер не будет, Кикимер не будет! – квакал домовой эльф настолько громко, что дядя Вернон топнул длинными кривыми ногами и заткнул уши. – Кикимер принадлежит мисс Беллатрикс, о, да, Кикимер принадлежит Блэкам, Кикимер хочет к своей новой хозяйке, Кикимер не пойдет к этому гадкому Поттеру, Кикимер не будет, не будет, не будет…
- Как ты видишь, Гарри, -громко сказал Дамблдор, пока Кикимер продолжал квакать «не будет, не будет, не будет», - Кикимер показывает полное нежелание идти под твое покровительство.
- Меня не волнует, - снова сказал Гарри, смотря с отвращением на извивающегося и топочущего домового эльфа. –Он мне не нужен.
- Не будет, не будет, не будет…
- Ты предпочитаешь, чтобы он перешел под покровительство Беллатрикс Лестрэнж? Подумай, он жил в штабе Ордена Феникса последний год.
- Не будет, не будет, не будет…
Гарри уставился на Дамблдора. Он знал, что Кикимер не может уйти и жить с Беллатрикс Лестрэнж, но сама идея, чтобы владеть Кикимером, нести ответственность за существо, предавшее Сириуса, была отвратительной.
- Дай ему наказ, - сказал Дамблдор. – Если он перейдет под твое покровительство, он будет слушаться. Если нет, тогда нам придется подумать о других идеях, как не допустить до полноправной хозяйки.
- Не будет, не будет, НЕ БУДЕТ!
Голос Кикимера переходил на визг. Гарри не мог думать ни о чем, кроме как сказать:
- Кикимер, заткнись!
Выглядело так, будто на мгновения Кикимер задохнулся. Он сглотнул, его рот яростно ворочался, глаза расширились. Через пару секунд безумного расширения, он неистово упал лицом на ковер (тетя Петунья захныкала) и начал биться руками и ногами об пол, давая изувечить себя, но делая это в полной тишине.
-
-
21.07.2005 в 23:02- Я… Я должен держать его при себе? – спросил пораженный Гарри, пока Кикимер бил себя по ногам.
- Нет, если ты этого не хочешь, - сказал Дамблдор. – Если я могу вмешаться, то я бы отправил его в Хогвартс работать на кухне. Во всяком случае, другие домовые эльфы присмотрят за ним.
- Да, - с облегчением сказал Гарри. – да, я сделаю так. Э-э… Кикимер… Я хочу, чтобы ты отправился в Хогвартс и работал на кухне с другими домовыми эльфами.
Кикимер, который теперь лежал на спине с поднятыми руками и ногами, бросил на Гарри один презрительный взгляд полный омерзения, и с еще одним хлопком растворился.
- Хорошо, - сказал Дамблдор. – Еще есть проблема с гиппогрифом Клювокрылом. Хагрид присматривал за ним после смерти Сириуса, но Клювокрыл теперь твой, поэтому, если ты хочешь что-нибудь изменить…
- Нет, - тут же сказал Гарри. – он может остаться с Хагридом. Я думаю, Клювокрылу так лучше.
- Хагрид будет восхищен, - улыбнувшись, сказал Дамблдор. – Он был безумно рад увидеть Клювокрыла снова. Кстати, мы решили, в интересах безопасности Клювокрыла, называть его Визервинг, хотя не думаю, что Министерство когда-нибудь догадается, что это тот самый гиппогриф. Итак, Гарри, ты упаковал свой чемодан?
Хм…
- Сомневался, что я приеду? – ловко предположил Дамблдор.
- Я сейчас пойду… э-э… и закончу, - поспешно сказал Гарри, быстро поднимая телескоп и штаны.
Это заняло немного больше, чем 10 минут, что собрать всё, что было нужно; последнее, что от положил, это Мантия-Невидимка, которую он достал из-под кровати, закрутил крышку от бутылочки с меняющимися чернилами и с силой закрыл крышку чемодана сверху котла. Он спустился по лестнице вниз, таща в одной руке чемодан, а в другой клетку Хэдвига.
Он был разочарован, увидев, что Дамблдор не ждет его в холле, а вернулся обратно в гостиную.
Никто не говорил. Дамблдор тихо жужжал, очевидно тихо для него; атмосфера была гуще, чем холодный заварной крем, и Гарри не посмотрел на Дурслей, когда говорил:
- Профессор, я готов.
- Хорошо, - сказал Дамблдор. – Еще кое-что, - и он повернулся, чтобы сказать Дурслям.
- Так как вам не особо интересно знать, что Гарри через год достигнет совершеннолетия…
- Нет, - сказала тетя Петунья – первый раз с того момента, как приехал Дамблдор.
- Простите? – вежливо сказал Дамблдор.
- Нет. Он на месяц младше Дадли, и Дадли будет восемнадцать только через два года.
- А, - учтиво ответил Дамблдор. – Но в Волшебном мире мы становимся совершеннолетними в 17.
Дядя Вернон промямлил «нелепость», но Дамблдор проигнорировал его.
- Теперь, как вы уже знаете, волшебник по имени Волдеморт вернулся в эту страну. Волшебное сообщество в состоянии открытой войны. Гарри, которого Лорд Волдеморт пытался убить, сейчас в большой опасности, чем в тот день, когда я оставил его на пороге вашего дома 15 лет назад с письмом, где объяснял, что его родители убиты и выражая надежду, что вы позаботитесь о нем.
Дамблдор остановился, и, хотя его голос выражало спокойствие, и он не показал своего раздражения, Гарри почувствовал что-то вроде холода, исходящего из него; и заметил , что Дурсли встали ближе друг к другу.
- Вы не сделали, что я просил. Вы никогда не обходились с Гарри, как с сыном. Он не знал ничего, кроме пренебрежения и жестокости. Лучшее, что можно сказать, это то, что, в конце концов, он избежал ужасного ущерба, который вы наносили несчастному мальчику, который сидит между вами.
Тетя Петунья и дядя Вернон инстинктивно обернулись, будто надеясь увидеть кого-то еще, кроме Дадли, сжавшегося между ними.
- Мы… жестоко обращались с Дадли? Что вы?.. – яростно начал дядя Вернон, но Дамблдор поднял палец в знак молчания, и наступила тишина, как будто дядя Вернон стал немым.
- Волшебство, которое я вызвал 15 лет назад, означает, что у Гарри есть мощная защита, пока он находится в доме, которое может так назвать. Однако, тем ничтожеством, которым он был здесь, тем, кому не были рады, с которым плохо обращались, вы, по крайней мере, неохотно согласились дать ему комнату. Волшебство перестанет действовать с того момента, когда Гарри исполнится 17 лет; другими словами, в тот момент, когда он станет мужчиной. Я прошу только об одном: разрешить вернуться Гарри сюда еще раз, в этот дом, до своего семнадцатилетия, где ему будет гарантирована безопасность.
Никто из Дурслей не сказал ни слова. Дадли хмурился, все еще соображая, когда это с ним плохо обращались. Дядя Вернон выглядел так, словно у него в горле что-то застряло; тетя Петунья странно спокойной.
- Хорошо, Гарри… время уходить, - наконец сказал Дамблдор, поднимаясь и поправляя свою длинную черную мантию. – Еще встретимся, - сказал он Дурслям ,которые выглядели так, словно готовы ждать этого момента, лишь бы он не наступил; Дамблдор вышел из комнаты.
- До свидания, - поспешно сказал Гарри Дурслям и последовал за Дамблдором, который задержался перед чемоданом Гарри, на который была поставлена клетка Хэдвига.
- Мы не будем сейчас обременять себя этим, - сказал он, доставая снова свою палочку. – Я отправлю их в Нору, чтобы они ждали нас там. Однако, я попрошу тебя взять с собой Мантию-невидимку… просто на случай.
Гарри извлек мантию из чемодана с небольшим трудом, пытаясь не показывать Дамблдору беспорядок внутри. Когда он засунул ее в свой карман Дамблдор взмахнул палочку, и чемодан вместе с клеткой и Хэдвигом исчезли. Дамблдор снова взмахнул палочкой, и передняя дверь открылась в холодную, туманную темноту.
- И теперь, Гарри, давай ступим в ночь и помчимся навстречу приключениям.